«Сирийская грусть»: Россия сокращает военное присутствие в Сирии, но не прекращает борьбу с терроризмом

Тревожное предчувствие не оправдалось – Россия в новогодние праздники не вздрогнула от чудовищных терактов, которыми нам грозили бандиты всех мастей. Спецслужбы сработали на все «сто», обезвредив преступников на дальних и ближних подступах – от Москвы до Дагестана. Но давайте признаем, что весьма весомую лепту в безопасность российских городов внесли и наши ВКС в Сирии, которые сумели подорвать первопричину террористических атак на страну. Порой ценой собственной жизни. Основная военная задача на Ближнем Востоке выполнена, но борьба с терроризмом там не прекратится.

В последних числах 2015 года российское военное присутствие в Сирии, существовавшее прежде в виде военно-технической базы в приморском городе Тартус и отряда  военных советников, существенно расширилось. Нельзя сказать, что как снег на голову, но российские ВКС появились на аэродроме Хмеймим достаточно неожиданно. По крайней мере для США и союзнического контингента, который провально вел борьбу как с террористами ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация), так и с правительственными войсками президента Башара Асада, которого, собственно, и пытались уничтожить. По аналогии с ливийским Кадаффи, сербским Милошевичем, ну и с прочими неугодными в представлении международной политике США. Россия заступилась за Асада – как в уличной драке, когда между хулиганом и жертвой встает кто-то более сильный, который и в морду может дать в ответ.

Но, по большому счету, Россия не просто защищала Сирию от агрессии другого государства использующего вооруженную оппозицию и оказывала ей военную помощь по просьбе законного правительства, а обеспечивала свою собственную безопасность на дальних рубежах. Вроде и далеко Дамаск от Москвы, но если даже банально посмотреть на политическую карту мира, то пути через Кавказ и Среднюю Азию ведут напрямую к нашим границам. ИГИЛ, которому явно тесно в рамках Ирака и Сирии, рано или поздно стал бы просачиваться в Россию. Свою идеологию террористы стараются внедрять повсеместно, в том числе и на территорию нашей страны. И даже создали своеобразные ячейки в отдельных регионах России, которые, впрочем, с успехом раскрывают и ликвидируют отечественные спецслужбы. Но только представьте, если бы несколько десятков тысяч игиловцев, озлобленных, фанатичных и хорошо подготовленных в военном плане, оказались в нашей стране. Тогда бы спецоперациями ограничиться не удалось – в ход пришлось бы пускать армию. И эта операция была бы сопоставима с полномасштабными боевыми действиями.

Вернемся к событиям сентября 2015 года. На аэродроме близ сирийского города Хмеймим была оперативно развернута авиабаза российских ВКС, получившая дипломатический статус – по мандату официально попросившего о помощи президента Асада. Именно оттуда наша авиация наносила упреждающие удары по игиловским террористам. В совокупности с ракетными ударами «Калибров» из Каспийского и Средиземного морей террористические удары понесли наиболее ощутимые потери, которые позволили установить правительственной армии контроль над основной частью Сирии.

Последний штрих – режим прекращения огня между всеми противоборствующими сторонами в Сирии, пусть и не окончательная победа над терроризмом, но уже тенденция к мирным процессам, которые могут прекратить войну. И, самое главное, предотвратить возможные акты терроризма в России. Это называется: «Уничтожить в зародыше». Задача выполнена. Но ее продолжение продолжится.

«При оценке последствий сокращения российского военного присутствия в Сирии следует исходить из тех данных, которые предоставило Путину Министерство обороны, – анализирует ситуацию эксперт по аналитической стратегии Александр Зимовский. – Если вы помните, Шойгу назвал совокупную численность группировок, прекративших вооружённое сопротивление и взявших на себя обязательство соблюдать режим прекращения огня. Это 62 тысячи бойцов, имеющих в своём распоряжении также и тяжёлое оружие: танки, артиллерию.

Таким образом, мы можем говорить о нейтрализации 3-4 дивизий (в зависимости от того, какой штат берётся за основу). Это, разумеется, высвобождает определённые силы и средства из состава российской группировки в Сирии».

При этом Путин еще накануне Нового года подчеркнул, что возможное сокращение группировки российских войск в Сирии не означает, что Российская Федерация перестанет бороться с международными терроризмом. «Мы, безусловно, будем продолжать борьбу с международным терроризмом, дальше будем оказывать поддержку законному сирийскому правительству в борьбе с терроризмом и, безусловно, будем исполнять договоренности, которые нами достигнуты, в том числе по развитию пунктов базирования российских вооруженных сил в Тартусе и на аэродроме Хмеймим», – подчеркнул тогда глава государства.

«Необходимо также принимать в расчёт, что после завершения основной части боевых операций с использованием ВКС России, ключевая роль в закреплении достигнутого успеха, особенно в окончательном блокировании коммуникаций оставшихся террористических бандформирований и окончательной ликвидации террористов, переходит к пехоте, – продолжает Александр Зимовский. – Именно пехота обеспечивает достижение окончательного результата сирийской операции – закрепление достигнутого успеха и физическое уничтожение живой силы противника, а также контроль над территорией. В этом смысле не так уж много изменилось с тех пор, как в Сирии стояли Третий Галльский, Четвёртый Скифский и другие имперские легионы. Поэтому Россия оставляет в Сирии столько сил и средств, сколько необходимо для поддержки армии Асада в изменившихся оперативных условиях.

Если же мы перейдём на стратегический уровень, то присутствие России в Восточном Средиземноморье вообще никак не сокращается. Происходит ротация сил, кого-то отводят на отдых, кто-то заступает на боевое дежурство. Качественный уровень нашего присутствия не меняется. Просто Путин аккуратно фиксирует позицию для предстоящего возможного диалога с Трампом. Сейчас она звучит примерно так: «Россия применяет принцип разумной достаточности в вопросах своего военного присутствия в глобальном масштабе. Однако мы готовы осуществить проекцию силы в любой момент и в любом направлении». Проще говоря, это призыв к нашим западным партнёрам, а равно и к соседям: не шалите, и не ломайте игрушек.

Ну и для того, чтобы немного притушить накал обычного в таких случаях алармизма в духе бессмертного: «Лёлик, всё пропало, гипс снимают, клиент уезжает...», я вам живой пример приведу, просто, чтобы ситуацию читатели воспринимали более выпукло и ощутимо.

В конце декабря – начале января ни один из американских авианосцев не нёс службу на море. Все корабли этого класса вернулись в свои базы. О чём это нам говорит? Американцы отказались от своей морской стратегии? Да никогда в жизни. Просто война войной, а обед по расписанию. И почему мы должны игнорировать этот принцип, доказавший свою жизнеспособность ещё со времён генералиссимуса Суворова? В конце концов, пусть солдаты немного поспят».